Станіслав Зозуля: Гровер Клівленд – президент-характер

Про патерналізм, скорочення витрат та контроль держави

(мовою оригіналу)

В этот день, 18 марта 1837 года, родился Гровер Кливленд — один из самых великих президентов США, — пишет Гарри Гэйлс, профессор экономики в Университете Пеппердин.

Кливленд был уникальным. Он был первым президентом избранным от Демократической партии США после гражданской войны и единственным президентом, который отбывал два президентских срока не подряд (также победил во всенародном голосовании на промежуточных выборах), был неженатым на момент избрания и вступил в брак в Белом доме. Именем дочки Кливленда Baby Ruth назван шоколадный батончик.

Характер превыше всего.

Его характер, однако, был его самой важной характеристикой. Для него словосочетание «честный политик» не было оксюмороном. Его репутация была настолько непоколебимой, что он был избран губернатором Нью-Йорка без единой произнесенной речи. Когда его обвинили в том, что он стал отцом незаконнорожденного ребенка, он дал своим сотрудникам инструкцию: «Говорить правду». Но самое важное для Америки, что вместо игнорирования ограничений Конституции на власть федерального правительства, он принял всерьез клятву защищать ее .

Кливленд осознал, что «чиновники являются слугами народа, а не его хозяевами». Поэтому он выступил против патерналистской политики правительства, которая финансировалась путем обложением налоговых бременем людей, поскольку:

«теория наших институтов гарантирует каждому гражданину полное право на все плоды его умения и предприимчивости — с единственным вычетом того, что может быть его вкладом в осторожное и экономное поддержание Государства, которое его охраняет, — становится ясно, что взыскание чего-то большего есть неоправданное вымогание и преступное предательство американской справедливости и законности»

Кливленд боролся за сокращение государственных расходов на протяжении всей своей государственной карьеры, поскольку «растрата государственных денег является преступлением против гражданина». Он настаивал на восстановлении честности и беспристрастности правительства, в частности сокращая предоставление госуслуг (в том числе тех, которые были в интересах его собственной партии), потому что «опасность, которая стоит перед нами … [состоит в] популярных ожиданиях, что от действий правительства возникнут постоянные особые и прямые выгоды для людей»

Ограничение бремени правительства

Кливленд признал, что «Государственное казначейство … должно существовать только как канал для передачи того, что отдает народ, ради своих законных объектов расходов», и поэтому изучал каждый законопроект, принятый Конгрессом. Он наложил вето на 300 из них — более чем вдвое больше, чем все президенты до него. В одном сообщении в связи с использованиям права вето президентов раскрывается главная причина: «Я не могу найти оснований для такого присвоения Конституции». Вместо этого он настаивал на том, что патернализм следует развенчивать, в частности идею о том, что людям следует патриотично и бодро поддерживать их правительство, чтобы оно не предпринимало.

Кливленд пытался устранить обременительные и неэффективные пошлины, «порочный, несправедливый и нелогичный источник ненужного налогообложения». Он также сопротивлялся политическому давлению, чтобы начать инфляцию, даже когда он столкнулся с серьезной рецессией, поскольку «нет ничего более жизненно важного для … нашего правительства, чем надежная и стабильная валюта».

В отличие от попыток современных политиков уклониться от ответственности, Кливленд настаивал на том, чтобы все в правительстве тщательно контролировались, поскольку «каждый гражданин обязан пристально следить за государственными служащими и делами … [как] ценой уплачиваемой нами свободы».

Последние слова Гровера Кливленда звучали так: «Я всегда старался поступать правильно». Но, учитывая ограничения Конституции в отношении законной федеральной деятельности, он не находил ответ «правительство» на каждый заданный вопрос. Однажды он подумал: «Я честен и искренен в своем желании преуспеть, но вопрос в том, достаточно ли у меня знаний, чтобы исполнить то, к чему я стремлюсь», и имел честность ответить отрицательно («отменяя унизительную зависимость от благосклонности правительства мы стремимся стимулировать те элементы американского характера, которые поддерживают веру в американские достижения»). Мы бы поступили правильно, если бы почаще вспоминали этот ответ об опасностях всемогущего государства.

Надо отметить, что Гровер Кливленд поставил Статую Свободы в Нью-Йорке, потому что он искренне стремился к идеалу ее самоотверженности: «Мы не забудем, что Свобода обрела свой дом здесь … Поток света не пронзит тьму невежества и угнетения человека, пока Свобода не просветит мир». Нам бы повезло вновь иметь такого человека, как Гровер Кливленд.

Більше новин та актуальних матеріалів у нашому каналі в Telegram