Олексій Кущ: Важливо вірно інтерпретувати економічні дані

(мовою оригіналу)

Об искусстве интерпретации и почему государственная политика, основанная на поверхностном анализе ситуаци, страшнее “никакой”.

В экономике, в отличие от математики, кроме чистого анализа числовых рядов, необходимо еще уметь правильно интерпретировать данные.

Эдвард Деминг в своей модели глубинных знаний (антипод излюбленных у нас методов целеполагания в виде KPI), разделял отклонения в развитии на системные и несистемные. На первые — реакция правительства не нужна и даже вредна, на вторые — просто необходима.

Но, чтобы правильно различать отклонения от траектории развития страны, нужно не просто анализировать статистику, а понимать ее.

Приведу три классических примера, которые наблюдаю последние годы в системе госуправления.

Минэкономики регулярно отчитывается о снижении уровня теневой экономики.

По мнению тамошних аналитиков, ее уровень с 2014-го года по 2019 сократился с 43% до 28%. При этом, многие эксперты убеждены в обратном.

А вот вы, верите, что уровень “тени” снизился на 15%?

На чем основываются расчеты правительства?

В том числе, на так называемом торговом методе: сравнение динамики розничного товарооборота и изменения ВВП.

Если темп роста сектора торговли опережает рост экономики в целом — это происходит за счет детенизации.

Но в этих расчетах не учтены трансферты заробитчан, которые “греют” торговлю и внутреннего аутсорса (ИТ).

К детенизации это не имеет никакого отношения.

Кроме того, средства, поступающие в официальный торговый сектор, тут же выводятся в тень через налоговые скрутки и обнальные площадки, то есть процесс как в разрубленной пополам лошади Мюнхгаузена: он пьет, а из нее выливается.

В реальности, у нас как находилось до 50% экономики в тени, так там и далее пребывает.

Или распиаренный рост средней зарплаты по Украине до 12 тыс. грн, а в Киеве — до 20 тыс. грн.

Многие экономисты берут и в стиле студентов первого курса, делят эти цифры на 28 и рассказывают нам о “покращенні”.

Но заглянен немного глубже.

Госстат рассчитывает данный показатель по компаниям с количеством штатных единиц более 10.

База расчета — 7 млн штатников из 17 млн экономически активного населения.

То есть, это зарплата меньшинства, не учитывающая МСБ и значительную часть сектора обслуживания.

Чем меньше штатников в целом по стране — тем выше удельный вес “хлебных” отраслей: финансы, ИТ, добыча природных ресурсов, сектор госуправления.

Тут вообще парадокс: чем сильнее деиндустриализация, тем выше будет показатель средней зарплаты, особенно, когда в стране останется один Нафтогаз.

Далее. Госстат в числителе формулы расчета берет общий фонд оплаты труда, включая совместителей, а делит его на количество постоянных работников, что также искажает общую картину даже в рамках указанного выше меньшинства.

Именно поэтому в Украине не считают медианную зарплату, которая у нас по миом оценкам находится в диапазоне 8 тыс. грн.

И вишенка на торте — НБУ. Почему вишенка? Ну, там сосредоточен аналитический актив госуправления и от нашего регулятора мы вправе ожидать большего.

Уже несколько лет, среди причин инфляции, в НБУ называют рост платежеспособного спроса и потребления.

Отсюда и инструменты монетарной политики в рамках модели инфляционного таргетирования и высокие процентные ставки.

Если брать поверхностные данные — у нас инфляция спроса и экономику нужно охлаждать.

Ну да: темп роста розничной торговли в несколько раз опережает темпы роста ВВП. Классический торговый перегрев.

Странно, что в эту смысловую ловушку попал именно НБУ. Ведь именно на Институтсой запустили программу роста безналичных платежей: кешлес экономику.

За последние годы, удельный вес средств до востребования (в основном, остатки по дебетным платежным зарплатным картам) вырос с 10% до почти 40-50% в общей структуре средств физических лиц в банках.

То есть рост официального торгового оборота, вызван именно наращиванием безналичных платежей.

Представьте человека, который пять лет назат тратил 10 тыс. грн, из которых 2 тыс. — по безналу, а 8 тыс. — в виде наличных расчетов.

Сейчас пропорция поменялась с точностью до наоборот и выходит, что уровень его потребительских расходов в безналичном, официальном секторе вырос в четыре раза!

Хотя общая сумма потребительскихх расходов не изменилась (а в реальности — уменьшилась).

Но по статистике — у него офигенный рост потребительских затрат, надо “охлаждать”.

Странно, но именно в НБУ могли сопоставить данные по динамике роста безналичных расчетов с показателями увеличения розничного товарооборота и правильно интерпретировать данные.

Но не смогли. Или не захотели?

Я склоняюсь ко второй версии. Ведь для Нацбанка главное — это просто находить оправдания своей политике, причины которой кроются не в нашей реальности, а совершенно в ином.

Ведь признай указанный выше факт, придется согласиться,

что у нас инфляция предложения, вызванная дефицитом товаров национального производства и ростом структуры себестоимости.

А это лечится совершенно по иному: низкими ставками и мягкой монетарной политикой.

Но высокие ставки нужны для опрадания рынка ОВГЗ для нерезидентов и мегазаработков финансовых спекулянтов.

Поэтому цифры можно не замечать. А непризнанную инфляцию предложения – лечить дешевым импортом и укреплением гривны, попутно убивая свою промышленность.

Почти вся государственная политика у нас основана либо на неумении правильно интерпретировать данные, либо на намеренно ложной их оценке для реализации скрытых целей и задач.

Більше новин та актуальних матеріалів Investory News у нашому каналі в Telegram