Не штучний інтелект несе загрозу людству, а люди, які не вміють комунікувати
(мовою оригіналу)
Я верю в то, что здравый смысл победит. Моя вера основывается на том, что я работаю с молодыми, энергичными, позитивно настроенными энтузиастами. Мало у кого есть такие команды. У меня – есть. А ведь у большинства овнеров не команды, а персонал. Под предводительством эйчаров советского образца. Меня все удивляло, как это в 2000-х директорами по персоналу свободно брали отставных военных. Один такой кадр пришел и с порога принялся наводить порядки: на все шкафчики и дверцы были наклеены таблички с перечнем содержимого. На этом реформы закончились, а через пару недель персонал посыпался с фирмы со страшной скоростью, все благодаря армейской смекалке нового директора. Исход персонала оказался плохим знаком: вскоре фирма пошла ко дну. Недаром новый эйчар каждому увольнявшемуся швырял трудовую со словами: “На, крыса! Наворовал и сматываешься?” Да, увольняющиеся и вправду оказались крысами, которые бежали с корабля, потому что корабль тонул. Работать нужно с людьми, которые вдохновляют. У которых энергии через край. Которые хотят работать и достигать. Тогда верится в здравый смысл.
Я верю в будущее робототехники и искусственного интеллекта. Но не так, как мне это через день обрисовывает кто-нибудь из офлайновых бизнесменов: что роботы лишат рабочих мест, а искусственный интеллект победит человечество. Вы обращали внимание, что, по закону Парето, хоть какие-то зачатки интеллекта наблюдаются только у 20% окружающих вас? То есть, искусственный интеллект победит 20% человечества, а 80 не победит, потому что, по буддийскому представлению, пустота не может победить пустоту, а искусственный интеллект в материалистическом понимании есть ни что иное как пустота. Но я верю в оставшиеся 20%: здравого смысла в нас ровно настолько, чтобы не дать этому случиться, а сделать ИИ помощником и другом. Угадайте, к какому проценту относятся люди, постоянно пугающие меня тем, что машины выйдут из повиновения, и, раз я тоже приложил в этой отрасли руку, то я сильно не прав по жизни?
Я верю в технологии и новые открытия. В их вменяемом варианте: что искусственная потребительская истерия (У вас какой айфон? у меня одиннадцатый, хотя функционала даже первого с головой достаточно для обывательской жизни как минимум на ближайшие 20 лет) перестанет поддерживаться токсичными личностями по типу Джобса, а устройства перестанут выполнять задачи слежки и сбора данных, и станут дружественными человеку в исконном смысле этого слова, как был дружественным телефон на проводе с диском или пылесос “Ракета”. Или вы слышали об ущербе, который нанесли эти устройства в интересах своих производителей?
Я верю в цифровой мир, который может существовать без угроз и уязвимостей, которые создаются не инопланетянами, а людьми для таких же людей. Верю в то, что однажды кому-нибудь станет нужно, чтобы цифровая вселенная была безопасна. И снова-таки – дружественна человеку.
Но самая смелая моя вера – в то, что человеческое общество станет дружественным человеку и перестанет нести главную угрозу, рядом с которой отдыхают виртуальный мир, роботы и смартфоны. Я верю, что благодаря нашей работе, нашим разработкам, нашим сотрудникам, мир станет хоть на шаг благополучнее, умнее, вменяемее, дружелюбнее, а люди – хоть немного добрее и спокойнее, особенно в нашей стране.
Я верю в людей, в то, что они способны стать людьми, несмотря на всю напускную политкорректность, фальшивую толерантность, дутую духовность и стремление поучать всегда, везде и всех: вас и меня, как правильно жить, дышать, ходить, держать ложку, выражать свои мысли. Я верю в то, что доживу до времен, когда окружающие нас перестанут рассматривать соринку в моем или вашем глазу и, наконец, вытащат бревно из своего.
Я верю в будущее, в то, что оно наступит, и будет пригодным для жизни. Верю в детей, что они станут умными, добрыми, чувствующими, хорошими взрослыми. Не важно когда – пусть для этого понадобится 40 лет и какая-нибудь пустыня, пусть это просто произойдет.
Я верю в свободу. В то, что у человека есть право и возможность жить так, чтобы никто не заглядывал в его тарелку, рот, кошелек, постель, окно, корзину с бельем. Чтобы никто не поправлял под локоть и не ставил руку со словами “Учись, как надо”. Потому что как надо – это знает сам про себя только каждый отдельно взятый человек, но вряд ли это могут рассказать ему окружающие. Я верю в право каждого действовать по своему собственному разумению.
Я верю в жизнь. В то, что она возможна даже в современном мире, даже несмотря на все безумие обступившее нас. И в то, что возможно вырваться из колеса сансары, про которое мне рассказывали партнеры еще в 90-х, но в которое я не верил до последнего времени: сначала вы никому не нужны. С ростом возможностей вы становитесь все популярней. С ростом популярности растет концентрация людей вокруг вас, которые в восторге от того, как вы живете. Они начинают отождествлять себя с вами. Но отождествления в реальности не происходит: уровни не совпадают и не совпадут. Это начинает расстраивать и злить окружающих. Теперь то, что вы говорите, не так часто правильно. Вы продолжаете идти своим путем, ведь шакалы воют, а джихад идет, и это усиливает давление на вас. Вы уже чувствуете недоброжелательство и агрессию. Последняя фаза – вас стараются утопить всеми силами. И вот вы выясняете, что вы никому не нужны. И цикл начинается снова. Это прошли все, кто прошел медные трубы – у каждого своего масштаба. Если не прошли – то они просто еще на разных фазах.
И я верю в то, что вы, так же как и я, можете просто встать и выйти из этого круга. И что у каждого из нас есть силы и возможность вернуть себе свою настоящую жизнь, как бы окружающие вас не навязывали вам “что-то более приличное, немаркое, ноское, и фасончик пристойный”. Чаще всего это выглядит как связанный на старушачьих спицах свитер с воротником-хомутом и оленями.
Я верю в то, что жизнь по вашему личному образцу возможна даже в обществе, кишащем моралистами, святошами, хейтерами и адептами вуду, втыкающими по ночам булавки в вашу восковую куклу. И если вы думаете, что их нет, то вы, вероятно, многого не знаете. Или врете себе.
Я всегда верил в людей и не перестаю верить. Прежде всего и сильнее всего – в своих людей, в ближний круг, который всегда рядом, на расстоянии удара кулаком. Но я верю и в тех, кто за этим кругом, хотя многие говорят, что я неправ. Но я продолжаю верить.
Но вот что меня беспокоит по-настоящему сильно: а верите ли вы хоть во что-то из перечисленного мной?
Більше новин та актуальних матеріалів Investory News у нашому каналі в Telegram
Ми у соцмережах