(мовою оригіналу)
Будущий кризис и станет ли новый “Троцкий” главой НБУ.
Я уже как-то рассказывал, что один мой знакомый несколько лет разработал специальную математическую модель индикации кризисов.
Если вкратце, то он сравнивал потребительскую инфляцию и промышленную (индекс цен производителей).
В идеальной экономическо модели, первая должна быть немного выше второй.
Что это дает?
Если стоимость материальных факторов производства (промышленная инфляция) немного отстает от потребительской, предприниматель получает дополнительную инфляционную премию, продавая свой товар чуть дороже, чем он потратил на него (плюс заложенная прибыль).
Соответственно на него позитивно действуют ценовые стимулы производства, которые мотивируют его расширять выпуск товаров и брать кредит под новые проекты.
Если же потребительская инфляция ниже промышленной, то возникают и диаметрально противоположные тенденции: факторы производства дорожают быстрее, чем цены реализации.
На первом этапе, инфляционный дисконт покрывается за счет рентабельности.
Но затем, когда и прибыли уже не хватает, предприниматель вынужден сперва замораживать инвестиционные программы, затем — сокращать действующее производство/увольнять наемных рабочих и в финале, когда разрыв между инфляцией промышленных и потребительских цен достигает своего максимума, полностью останавливать производство.
Зачем производить сегодня, если завта с учетом динамики цен ты получишь выручку, относительно меньшую планового уровня затрат.
Потребительская инфляция в Украине по итогам января-сентября 2021 составила 8,7%, а промышленная — 32,4%!.
Разрыв в 3,7 раза. Разница в 23,7 п.п.
Если взять некое “усредненное” предприятие в Украине, это означает, что материальная себестоимость выросла на 32,4%, а цена реализации — на 8,7%.
При чем, первая — толкается вверх мировыми сырьевыми ценами, прежде всего на энергоресурсы.
А вторая ограничивается потребительским спросом населения, ослабленным в условиях нынешнего кризиса.
Как следствие — украинские компании почти полностью заморозили капитальные инвестиции.
Не только в Украине, но и во всем мире назревает системный кризис предложения, когда возможна массовая остановка промышленных предприятий.
Похожая ситуация была в США во времена энергетического кризиса 70-х годов прошлого века.
Тогда рост цен на топливо привел к ускорению инфляции и ошибке тогдашних американских властей, которые восприняли этот ценовой всплеск за инфляциюб спроса и начали бороться с ней поднятией процентных ставок.
Американцы считали, что ВВП находится “выше тренда”, то есть, перегрет и экономику нужно охлаждать жесткой монетарной политикой.
На самом деле, экономика была “ниже тренда” по потенциалу развития (а ее “разогрев” объяснялся ценовым фактором) и ее нужно было лечить дешевыми кредитами, что и сделал Рейган на втором этапе своего правления.
Но сперва произошла “рецессия Волкера”, одна из самых тяжелых после второй мировой, которую затем удалось преодолеть лишь в формате “рейганомики”.
А теперь дадим слово американскому экономисту Фредерику Уильяму Энгдалю, который, описывая те события, отметил:
“Шоковая терапия Волкера, начатая в октябре 1979 г., продолжалась до августа 1982 г.
Процентные ставки взлетели до двузначных цифр.
Американская и мировая экономика была ввергнута в чудовищную рецессию, худшую со времен Второй мировой войны.
В течение года основная ставка подскочила до неслыханного уровня 21,5%… Официальный уровень безработицы в США достиг значения 11%, а неофициально, при учете тех, кто уже отчаялся найти работу, он был намного выше.
В действительности Волкер, личный протеже Дэвида Рокфеллера из его Chase Manhattan Bank, был направлен в Вашингтон для единственной цели — спасти доллар от свободного падения и краха…
После того как процентные ставки в США взлетели до небес, иностранные инвесторы ринулись за прибылью, скупая государственные облигации США.
Облигации были и остаются сердцем финансовой системы. Шоковая терапия Волкера для экономики означала грандиозные прибыли для нью-йоркских финансовых кругов”.
Примерно то же самое, происходит и в Украине.
Наши предприятия переживают острейший кризис предложения, вызванный удорожанием материальных факторов производства и энергетических ресурсов.
С другой стороны — дефлятор ВВП во втором квартале составил 26,4%, номинальный ВВП на взлете, по итогам года валютный эквивалент его размера, вполне возможно, составит рекордные $190 млрд.
И наш НБУ делает ключевую ошибку — он считает, что динамика роста экономики находится выше тренда, она перегрета и ее нужно “охлаждать” высокими процентными ставками, не замечая, что рост ВВП вызван удорожанием сырьевой компоненты на мировых рынках.
А экономике нужны дешевые кредиты для модернизации и снижения уровня материальных затрат и энергоемкости. В то же время, потребительский спрос и так мал, чтобы его “охлаждать”.
Хотя это “непонимание” НБУ объясняется примерно так же как и действия ФРС в 70-х годах.
Перефразируя Эгдаля:
“После того как процентные ставки в Украине взлетели до небес, иностранные инвесторы ринулись за прибылью, скупая ОВГЗ.
Шоковая терапия НБУ для экономики означала грандиозные прибыли для спекулятивных финансовых кругов”.
Учетная ставка НБУ уже давно выполняет у нас лишь одну функцию — это индульгенция для Минфина по уровню ставок размещения ОВГЗ, доходность которых на первичном рынке привязана к размеру базовой ставки.
В учетке уже давно нет экономического смысла и монетарная трансмиссия в виде “базовая ставка — кредиты — рост экономики — создание новых рабочих мест” у нас как не работала, так и не работает.
Но при чем здесь Троцкий?
“Ножницы цен” — так Троцкий назвал дисбаланс между промышленными и сельскохозяйственными ценами на товары, возникший осенью 1923 года, на второй год НЭПа.
Цена на промышленные товары в пудах пшеницы оказалась на уровне 276 % от цен 1913 года, в то время как цены на сельскохозяйственные товары составили всего 89% от 1913-го.
Крестьяне начали отказываться продавать свою продукцию и на горизонте замаячила угроза нового голода.
Как был преодолен тот кризис?
За счет уменьшения затрат в промышленном производстве, его оптимизации и снижения роли торговых посредников («нэпменов») с помощью расширения сети потребкооперации. В итоге, дисбаланс выровнялся.
Сегодня нам нужна новая экономическая политика.
Пусть не советский НЭП и не американскиая “рейганомика”.
Но это должны быть скоординированные усилия НБУ и правительства по спасению оставшегося промышленного потенциала и остаточных компетенций населения.
Иначе вся страна будет выращивать кукурузу.
И когда цены на нее упадут, 40 млн наконец прозреют, но будет поздно…
Більше новин та актуальних матеріалів Investory News у нашому каналі в Telegram
Ми у соцмережах