Дмитро Томчук: Свобода програшу

(мовою оригіналу)

Все, кто читал “Здесь клюет”, помнят одну из самых первых историй в книге — о том, как я тренировался в соборной по биатлону. На встрече с читателями в Днепропетровской ОДА я снова рассказывал эту историю, но впервые — с подробностями, которые были упущены мной в книге.

А дело было так. Это были мои первые соревнования. Я был в хорошей форме, много тренировался перед соревнованиями, и был уверен, что одержу победу. Я не интересовался соперниками и не учитывал их уровень и подготовку — это было попросту ненужно. Я и вправду хорошо шел по дистанции и выехал на огневой рубеж одним из первых. Теперь нужно было отстреляться. Я занял огневую позицию и только здесь понял, что прицелиться я не могу — винтовка ходила у меня так, что в прицеле лишь изредка мелькали мои мишени, и я не мог с этим ничего сделать. Я собирал все силы, чтобы поймать мишень и прицелиться, но сердце после бега колотилось так, что это никак не получалось, а время между тем шло. Я сделал первый выстрел — мимо. Снова попытался сосредоточиться и сделал второй — мимо. В это время на рубеж уже выехали мои соперники. Я слышал выстрелы но не различал, с какой стороны они идут, и мне казалось, что это стреляет мой ближайший соперник, делая выстрел за выстрелом, и, конечно же, попадает.

Я тогда не умел проигрывать и вообще не понимал, как это. Я сделал третий выстрел и снова промахнулся. Такого на тренировках никогда не было, а вокруг меня раздавались выстрелы. Три промаха означали, что я настрелял на приличные дополнительные круги, и после того, как я их пробегу, мне уже не будет светить не то что победа, а вообще ничего, кроме позора. Это мне не подходило вообще. Я понял, что я провалился полностью и безвозвратно. Что оставшиеся два выстрела будут мимо, я не сомневался. И тогда я понял, что сейчас будет. Что я сейчас просто брошу винтовку, брошу вообще все, встану и уйду с огневого рубежа. Просто встану и уйду. Уйду с соревнований. А назавтра уйду из секции, сборной, биатлона и любого спорта вообще, потому что спорт — для идиотов и животных. А я слишком хорош для этой потери времени. Это все открылось передо мной, как кристально ясная и единственная истина. На все это хватило нескольких секунд.

И как только я понял это все, удивительное спокойствие и бесстрастие вошло в меня. Мне уже было все равно — ведь я только что бросил все это, распрощался и освободился. Но у меня оставалось еще два выстрела, а в семье меня приучили доводить дело до конца и делать все, как положено. И раз положено пять выстрелов — то должны быть пять выстрелов. И, завершая свою спортивную карьеру, я должен был завершить ее оставшимися двумя выстрелами. Просто потому, что во всем должен быть порядок. После этого я встану и уйду. И, наверное, сбегу из дома и уеду из города — чтобы никогда не попадаться на глаза тренеру в нашем маленьком Бердичеве.

С полным безразличием я прицелился и выстрелил. И попал в черный кружок размером с пятикопеечную монету. Но это ведь ничего уже не означало. Простая случайность, и даже немного обидно — такой выстрел, когда все уже решено и раз и навсегда кончено бесповоротно. Я прицелился, впрочем, довольно небрежно, словно делая кому-то одолжение, и сделал последний выстрел. И снова попал в маленький черный кружок. А потом я встал на лыжи и побежал к финишу. С бегом у меня проблем не было, в беге я был сильным спортсменом. Конечно, я тогда не победил. Но и не оказался последним, худшим и т. д. Уже после финиша я узнал, что разные спортсмены на разных этапах отстрелялись еще хуже меня. И оказалось, что после меня есть участники с еще худшими результатами. После этого было много соревнований, были и первые места. Я занимался еще несколько лет, и благополучно дошел до КМС.

Это был один из первых серьезных уроков в моей жизни. Уже позже, в Днепропетровске, я узнал о бусидо и о главной идее самураев — самурай не может проиграть, потому что внутри себя мертв еще до начала битвы. На протяжении всей своей жизни я много раз вспоминал эти соревнования и произошедшее на них, вспоминал о том, что в жизни, которая вообще вещь юморная, все самое важное может происходить после того, как ты проиграл, но все же решил сделать еще один, казалось бы, совершенно бессмысленный теперь уже шаг. За 20 лет бизнеса у нас было много провалов и поражений. И каждый раз, когда было очевидно, что все уже потеряно, я заставлял себя делать еще один шаг. Еще один бессмысленный звонок; еще одни ненужные переговоры; еще один разговор с человеком; еще один месяц безнадежной фирмы; еще один тендер. И это срабатывало. Не всегда, но с какой-то, так и не понятой мной, периодичностью. А уж если и этот шаг не давал ничего, я был абсолютно спокоен — ведь я успокаивался еще до него, понимая, что эта гонка проиграна.

Эта история научила меня важной вещи — никогда не бросать всё, не подниматься и не уходить. Ведь если сделать так всего один раз, то жизнь пойдет по непредсказуемой траектории. И никто не знает, к какой цепочке последствий это приведет. Ведь я и вправду уехал бы тогда из Бердичева, спасаясь от “позора” и “презрения”, выдуманных мной же и существовавших только в моей голове. И никто не знает, где был бы я сейчас из-за этого.

И когда меня, теперь все чаще, спрашивают в интервью, какое самое важное умение передал бы своим детям, я отвечаю: умение проигрывать и не стремиться к одним лишь победам. Потому что шанс на победу есть только у того, кто обладает свободой проиграть.

Когда все потеряно — еще ничего не потеряно. Странно это все. Но это так.

Більше новин та актуальних матеріалів Investory News у нашому каналі в Telegram